Главное о криптовалюте от Facebook под названием Libra

Главное о криптовалюте от Facebook под названием Libra

Коммуникационый центр Улица Свободы, 20.09.2020 / 11:35
Эксперты считают, что признание Рыбинска древним русским городом изменит привычные туристические маршруты.
С окончанием лета Рыбинская археологическая экспедиция под руководством Александра и Ирины Рыкуновых завершила очередной полевой сезон в районе слияния рек Волги и Шексны. За 20 лет ее участникам удалось найти доказательства существования древнего поселения на территории современного города. По утверждениям энтузиастов, оно носило название Усть-Шексна, возникло раньше Ярославля и достигло своего расцвета в XII-XIII веках. О сенсационных открытиях археологов и их возможном влиянии на туристическую политику региона «Улице Свободы» рассказывает один из наиболее активных участников Рыбинской археологической экспедиции, директор по персоналу ОАО «НПО «Сатурн», историк Леонид Иванов.

на фото: Леонид Иванов и управляющий директор НПО «Сатурн» Илья Федоров во время раскопок

Еще интереснее то, что если нам посмотреть все результаты раскопок все того же Института археологии РАН в Ярославле, то таких хорошо датированных слоев на территории Стрелки – Рубленного города мы не найдем. Этот факт подтверждает данные сказаний о начале города Ярославля о закладке поселения на пустом месте.

— Но факт обнаружения клада ведь не означает того, что на этом месте располагалось поселение?
— Если бы просто кто-то копал землю или колодец, как это чаще всего происходило при обнаружении большинства кладов, то, собственно говоря, клад рассматривается отдельно от поселения. Наша же находка была обнаружена на границе слоя и материка. Рядом с ней мы также нашли сердоликовые бусы, бронзовый игольник, которые по хронологии бытования идентичны времени сокрытия клада.
В последующих верхних слоях – находки начала и середины XI веков. Это не только индивидуальные находки, но и остатки деревянных усадеб, а также выточенная на токарном станке деревянная посуда.

Однако в условиях, когда практически вся Молого-Шекснинская пойма осталась неисследованной, мы не знаем 99 процентов данных о населении этой территории.
Разумеется, в летописях есть сведения о народностях весь, меря, и славянах, но они не касаются района слияния Волги и Шексны. Скорее всего здесь жило смешанное население — славяно-финское. В одном из письменных источников конца XVII века говорится о том, что в эти края пришли славяне с Новгородской земли. Это были язычники, не пожелавшие креститься и поклонявшиеся богу Велесу.

— Что еще удалось обнаружить рыбинским археологам?
— На севере поселения ближе к Рыбинской ГЭС были найдены остатки производственных сооружений кузнецов, а в ямах с производственным браком — копья, топоры, стрелы, фрагменты кольчуг, причем, в очень серьезном количестве, клады ремесленников, кузнецов. Причем весь этот комплекс погиб одномоментно, и дата этой гибели нам совершенно понятна — это зима 1238-1239 годов, когда Владимирский князь Юрий Всеволодович, бросив свой стольный город Владимир, пытается с дружинами своих племянников, в том числе, Всеволода Ярославского, уйти на север, на реку Сить, чтобы дождаться своего брата Ярослава, который к нему так и не пришел. Русское войско потерпело на Сити поражение, Юрий Всеволодович был убит, его племянник ростовский князь Василько, как известно, был пленен и потом казнен за отказ сотрудничать с татарами.

— Скажите, что нужно для официального признания ваших открытий?
— Необходимо официальное подтверждение РАН, где пока к нашим инициативам относятся скептически. Открытие нового древнерусского города, лишь единожды упомянутого в летописи под 1071 годом, ломает ряд привычных схем освоения и развития территории Северо-Восточной Руси.

— Леонид Михайлович, а теперь скажите, что изменится, если результаты этих исследований официально подтвердят в РАН?
— Я полагаю, что одним полноценным древним городом в областном сознании станет больше. Сейчас мы рассуждаем некими стереотипными категориями относительно древности, и в наших головах сложен определенный фиксированный перечень старейших городов области – Ростов, Ярославль, Углич, Переславль-Залесский. Открытие археологами начальных страниц истории Рыбинска сможет разрушить эти штампы.

Главное о криптовалюте от Facebook под названием Libra

You may not be able to visit this page because of:

1. An out-of-date bookmark/favourite
2. A search engine that has an out-of-date listing for this site
3. A mis-typed address
4. You have no access to this page
5. The requested resource was not found
6. An error has occurred while processing your request.

Please try one of the following pages:

If difficulties persist, please contact the system administrator of this site.

Советские анекдоты популярны в Венесуэле

В конце ноября я оказался в довольно шикарном гостиничном баре в Каракасе. Я был там на одном большом мероприятии, которое по техническим причинам началось на час раньше, и в результате я сидел там один, став жертвой своей почти безукоризненной пунктуальности. Чтобы как-то скоротать время, я начал разговор с наиболее дружелюбным из двух барменов, который явно предпочитал сам говорить, а не беседовать и который продемонстрировал спонтанность, легко переходя от моего заказа к рассказыванию мне следующего анекдота:

Пожилой человек входит в продовольственный магазин в Каракасе. Терпеливо постояв в очереди, он просит продавца дать ему упаковку масла для жарки, бутылку молока и четверть килограмма кофе. Работник магазина извиняется и говорит о том, что этих трех товаров нет в наличии, после чего разочарованный клиент уходит. Услышав состоявшийся разговор, следующий в очереди покупатель, обращаясь к владельцу магазина, замечает: «Масло для жарки? Молоко? Вот старый глупец, он, наверное, сумасшедший». Хозяин магазина на минуту задумывается, а затем говорит: «Это верно, но какая замечательная память!»

Больше всего в этой шутке меня поразило том, что я ее уже слышал — около десяти лет назад в Чешской Республике от грубоватого реформированного коммуниста. Я поехал в Восточную Европу по студенческому обмену для того, чтобы изучать переход от социалистической экономики — неоценимый набор навыков (так мне, по крайней мере казалось) для того момента, когда революция Уга Чавеса споткнется, и мое поколение, получившее образование за границей, будет привлечено для перестройки страны. Это было в 2003 году, когда Чавес все еще укреплял свою власть. С того времени я переживаю и фиксирую накопление бедствий этой страны: мгновенные спекулятивные операции с активами для людей, обладающими хорошими связями, дефицит всего и бесконечные очереди для других. Однако рассказанный барменом анекдот стал для меня наиболее явным из замеченных мной в Венесуэле отголосков тех событий, которыt происходили в Европе в советскую эпоху.

Вскоре бармен рассказал мне еще один анекдот:

Англичанин и француз находятся в музее и восхищаются картиной эпохи ренессанса, на которой изображены пребывающие в раю Адам, Ева и яблоко. Британец замечает, что Адам, разделяя яблоко со своей женой, демонстрирует чисто британскую особенность. Француза это не очень убеждает, и он, в свою очередь, говорит: эта пара очень спокойно относится к своей наготе, что свидетельствует о том, что они французы. Проходивший мимо венесуэлец слышит этот разговор и откровенно замечает: «Извините, кабальерос, но это, несомненно, жители Венесуэлы: им нечего надеть на себя, им, практически, нечего есть, и при этом они якобы находятся в раю». Эта шутка также происходит из стран Варшавского пакта. В интернете ее можно найти в самых разных вариантах, меняется только национальность третьего участника — сначала это житель Советского Союза, а потом Кубы и даже Северной Кореи (Надо отдать должное англичанину и французу — они, в основном, удерживают свои позиции).

Подобные шутки о жизни в условиях марксизма русские в эпоху холодной войны называли анекдотами, и они становились все более важным средством критики в тот период, который непосредственно предшествовал развалу советской системы. Этот жанр почти не изменился с тех пор, и он без труда пересекает культурные и географические границы, подчеркивая определенные общие черты революционной марксистской системы (дефициты, рассказывающая о великих достижениях пропаганда, неумелая правительственная бюрократия), а иногда они служат для того, чтобы показать соединение ума, терпения, возмущения и отчаяния, с помощью которого люди реагируют на существование подобных условий.

Все перечисленные черты, несомненно, являются типичными для сегодняшней Венесуэлы. И даже оптимистичные и похожие на вольтеровского Панглосса правительственные средства массовой информации, кажется, больше не отрицают наличие трудностей, с которыми сталкивается Венесуэла. Кроме того, они отошли от официальной точки зрения, согласно которой ЦРУ якобы ведет «медийную войну», направленную на борьбу с революцией с помощью лжи, и заменили ее на идею о том, что ЦРУ ведет «экономическую войну», целью которой является свержение правительства с помощью создания дефицита и фиктивных очередей, состоящих из агентов-провокаторов.

Экономика Венесуэлы слишком зависит от нефтедолларов, и правительство направляет нефтяные доходы на оплату импорта пищевых продуктов, медикаментов и других основных товаров, которые оно не в состоянии производить внутри страны. Власти не смогли диверсифицировать экономику и не сделали накоплений в период высоких цен на нефть, и Венесуэла находилась в стадии рецессии еще до того, как цены на нефть обрушились в прошлом году. Не желая признавать свое поражение и официально девальвировать фиксированную валюту, а также отказаться от таких популярных дотаций как очень дешевый бензин, правительство сохраняет свою кредитоспособность, в основном, за счет печатания денег для покрытия своих внутренних обязательств, а также с помощью обременительного ценового контроля. Кроме того, оно постоянно затрудняет доступ к иностранным валютам. За подобные шаги приходится расплачиваться устремившейся в стратосферу инфляцией и страшным дефицитом основных товаров. Очевидна привлекательность юмора советского стиля перед лицом подобных проблем.

В 2008 году кинодокументалист Бен Льюис (Ben Lewis) опубликовал книгу под названием «Смех и Молот» (Hammer and Tickle), которая представляет собой замечательный сборник анекдотов, собранных в странах бывшего советского блока. В книге также представлен обзор той роли, которую юмор играл в европейском коммунизме, и при этом сам автор доказывает — в основном, с помощью самих анекдотов, — что юмор сыграл фундаментальную роль в разрушении этой системы. К сожалению, Льюис ограничился лишь советской сферой.

В одном единственном параграфе, обращенном к остальному миру, он сбрасывает со счетов китайцев, вьетнамцев и камбоджийцев, утверждая, что никто их них, кажется, «не смог выразить таким же образом свой опыт жизни при коммунизме» — вероятно, они сделали это с помощью других средств, но только не анекдотов. Кубинские шутки, по его мнению, сфокусированы больше на оскорблении лично Кастро, чем на мрачности жизни внутри системы. Если где-то и существуют шутки о жизни в условиях марксизма, то они, как считает Льюис, позаимствованы из советского опыта и не могут поэтому считаться «подлинным выражением» населения страны.

Я бы сказал иначе. Заимствование определенных анекдотов свидетельствует о чем-то глубоко истинном: получается слегка размытый спектральный снимок духа времени (zeitgeist) конкретного места. Что касается венесуэльцев, то их анекдоты сфокусированы на некоторых аспектах жизни — на ум сразу приходят дефициты, коррупция, пропаганда и мумифицированные прежние лидеры, — которые кое-что говорят о произошедшей в стране революции, а также о современных заботах народа Венесуэлы. Анекдот относительно отсутствия масла для жарки укоренился в Каракасе в определенный момент, тогда как другие шутки относительной крайностей тоталитарного режима — скажем, анекдот о том, как испуганный кролик пытается спастись от облавы, которую тайная полиция устроила на верблюдов («Я знаю, но вы попробуйте объяснить это сотрудникам тайной полиции!») — не обладают притягательной силой.

По крайней мере, пока не обладают. Я еще не слышал анекдота об испуганном кролике в Каракасе, однако я не удивлюсь, если что-нибудь в этом роде станет там более популярным после прихода Николаса Мадуро к власти в 2020 году. Что угодно можно говорить о недостатках Чавеса, но только не о недостатке у него уверенности. Он часто одобрял критику и отвечал на нее, как только мог. В отличие от него Мадуро совершает ошибки и чувствует себя неуверенно, а еще он привнес новую параноидальную суровость в венесуэльскую революцию.

Недавно был принят новый закон, который позволяет использовать «потенциально смертельную» силу, в том числе боевые патроны, для поддержания порядка. А политические аресты сегодня стали широко распространенными — арест в феврале полицейским подразделением разведывательной службы SEBIN мэра Каракаса Антонио Ледесма (Antonio Ledezma) по обвинению в организации заговора является наиболее заметным примером. Кроме того, Мадуро пытается заставить всех замолчать, он усиливает цензуру для карикатуристов, авторов редакционных статей и телевизионных сатириков. (Моя собственная колонка, написанная для газеты El Universal, оказалась в числе тех публикаций, которые были недавно запрещены). Пока трудно сказать, влияют ли подобные события на характер рассказываемых анекдотов в Венесуэле, однако в результате оказалось, что они, судя по всему, являются наиболее безопасной формой выражения для критического по отношению к правительству юмора.

Нельзя сказать, что рассказывание подрывных анекдотов стало более распространенным, однако я слышал об одной получившей недавно хождение шутке, в которой характеристика революции представляется довольно показательной. Когда я проконсультировался на этот счет с Франсиско Торо (Francisco Toro), с блогером и бывшим свободным венесуэльским журналистом, он сказал, что недавно слышал один анекдот, который, как он считает, имеет советское происхождение:
Два человека стоят в очереди за продуктами питания, и один из них, в конечном итоге, не выдерживает. «Ну все, — заявляет он, — я устал от очередей — теперь я пойду и убью Николаса Мадуро». Он быстро покидает очередь, но через час появляется вновь и проталкивается на свое прежнее место. «Я не смог, — говорит он. — Очередь тех, кто собирается убить Мадуро, оказалась еще длинней».

На самом деле бывший американский советник президента по национальной безопасности Брент Скоукрофт (Brent Scowcroft) в своих мемуарах «Мир стал другим» (A World Transformed), которые он написал в соавторстве с Джорджем Бушем-старшим, говорит о том, что он слышал такой же анекдот про Горбачева в последние дни существования Советского Союза — а рассказал его ему не кто иной, как сам Горбачев. В эпоху Горбачева анекдоты о жизни в условиях марксизма многие считали свидетельством прочности советского режима. Учитывая это, Рональд Рейган в период окончательного развала европейского коммунизма попросил Госдепартамент составить список популярных среди восточных европейцев анекдотов для того, чтобы он сам мог их использовать.

Один из них, в котором речь идет о покупке автомобиля в Советском Союзе, он рассказал в своей речи в 1988 году:
Один человек приходит покупать машину. Он дает деньги, и тот, кто этим занимается, говорит ему: «Окей, приходите через десять лет и забирайте ваш автомобиль». Покупатель спрашивает: «Утром или вечером?» Человек за прилавком задает вопрос: «Какая разница, это же будет через десять лет?» А покупатель говорит: «Дело в том, что утром должен прийти сантехник».

В настоящее время в очереди за новой машиной в Венесуэле нужно стоять всего около четырех лет, однако терпение венесуэльцев по отношению к существующей системе, кажется, достигло своего предела. Экономическая модель страны, судя по всему, неумолимо приближается к своему краху, тогда как проправительственные средства массовой информации пытаются успокоить население публикациями, призванными объяснить, почему стояние в очереди, на самом деле, полезно, а также восхваляют образование нового поста вице-премьера, ответственного за наивысшее социальное счастье, однако достигнутые результаты особых восторгов не вызывают.

По данным опроса, проведенного в декабре прошлого года компанией Datanalisis, 86% венесуэльцев в настоящее время считают, что их страна сбилась с правильного пути, и только 23% поддерживают Мадуро. Тем временем на портале YouTube размещается большое количество видео, показывающих пустые полки, покупателей, пытающихся получить дефицитные товары, а также вспышки гнева у людей, стоящих в очереди (особенно в тот момент, когда люди с хорошими связями пытаются пройти без очереди), и подобные настроения распространены сегодня далеко за пределами традиционного для оппозиции среднего слоя.

Уже давно мантрой-раздражителем среди критиков революционного режима в Венесуэле является призыв к тому, чтобы венесуэльцы перестали смеяться над своими невзгодами и попытались, на самом деле, что-то с ними сделать. От анекдотов к избирательным урнам — есть признаки того, что именно такое движение сейчас и происходит.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.